Эпоха Серебряного века, основанная на культурной интегративности и соловьёвском «всеединстве», не сумела избавить отечественную культуру от скрытых противоречий, что продолжали в ней накапливаться и грозить культурным взрывом. Суть данной непримиримости состояла в:
- культурной ориентации на массовость одних и на элитарность других;
- конфликте «охранительных» порывов с волей к модернизации и революции.
Раскол русской культуры после революции 1917 года
Уже на сломе XIX и XX столетий культурный феномен революции (исторически явившийся в революционном Октябре 1917 г) воплощается в так называемом «расщеплении культурного ядра» – процесса, приведшего к растворению аксиологического единства. Прогресс и реакция, диктатура и демократия, общее и индивидуальное – всё это начинает отныне пониматься различными социальными слоями взаимоисключающим, противоположным образом. Оценка процесса начинает зависеть целиком от того, из какой идейной группы она исходит.
Идейная подоплёка появления двух культур в одной
Когда аккумулируемые противоречия разрешились революцией, отечественная цивилизация оказалась расколота на «советскую» и «зарубежную».
- поборники модернистского пути принимают сторону революции и коренной ревизии общества, политики и культуры;
- сторонники традиционализма, высказывавшиеся за философское «охранение», идеологически примыкают к контрреволюции и эмиграции.
Творческие силы, ещё недавно нацеленные на достижение культурного синтеза, разделяются. Через национально единую русскую культуру пролегает коренной разлом, создающий в её рамках две непримиримые культуры. Культуры «советская» и «эмигрантская», кажется, перечат друг другу во всём:
- первая настаивает на атеизме, вторая – на нарочитой религиозности,
- первая исповедует интернационализм, вторая – воплощение национальной ментальности,
- первая представляется классово пролетарской, вторая – буржуазной и т.д.
Территориальное оформление раскола
Раздвоение национальной культуры – явление беспрецедентное для всего мира, ставшее трагическим последствием влияния революции 1917 года. Кроме собственно культуры, оно коснулось общества, политики и идеологии и повлекло за собой цивилизиционный разлом. В национальной культуре выделяются два лагеря-антагониста, наличие которых получает территориальное оформление.
- Русская советская – представляет метрополию (Советскую Россию),
- русская зарубежная – диаспору.
Взаимоотношения двух культур определяются непризнанием и конфронтацией, что обусловливает их «закрытость» во взаимных отношениях.
Разлом, породивший взаимоисключающие, но, однако же, восходящие к единым традициям, ценностям и языку культуры, становится поводом к расколу русского культурного самосознания, изменившего судьбы и мировоззрения практически всех культурных деятелей.
О «железном занавесе»
Рождённые внутренне противоречивой, но единой культурой Серебряного века, «две культуры» оформляются в две непроницаемые системы культурных ценностей.
- культуру Советов от ценностей Серебряного века «отрезает» революция;
- эмигрантская культура подвергается географическому отчуждению – необходимостью покинуть родину.
Подобная метаморфоза стала причиной тому, что между ними опускается «железный занавес», разделяющий культурные смыслы и ценности.
«Занавес» фиксирует границу по многим векторам. Он не только устанавливает грань между Советами и русскоговорящим зарубежьем, культурой новой и дореволюционной.
Эта граница на годы отмежёвывает культуру Советов от культуры общемировой. Невзирая на то, что эмигранты активно настаивают на культурной самобытности, «зарубежной» культуре легко удаётся вписаться в общемировую культурную карту. С другой стороны, советская культура зиждется на имманентной антизападности и антибуржуазности, подстёгивая своеобразный «синдром осаждённой крепости», находящейся в империалистической осаде, не дающей «мировой революции» восторжествовать. Можно сказать, что с оформлением «двух культур» классическая антитеза «западники-славянофилы» получает тут и своё «свежее» воплощение.
Две культуры и селективность
В основу отношений двух новых культур помещается принцип селекции, проявляющийся в принципиальном столкновении целей, норм и ценностей. Суть данного принципа сводится к невозможности межкультурной «беседы»: оппоненты не проявляют желания ни услышать друг друга, ни принять «вражеские» ценности как допустимые. Проводя взаимоисключающие культурные ретроспекции, они признают историческую закономерность лишь собственной культурно-нормативной модели.
В этой связи исключается и возможное слияние «двух культур» обратно в интегративную национальную.
- советская культура соглашается на слияние лишь на условиях торжества «мировой революции», на правах победителя;
- для эмигрантской процесс объединения пролегает только через крах большевизма и возврат России к общеевропейской цивилизации.
Две культуры развиваются в условиях взаимоотрицания – Советы игнорируют русское зарубежье, оно же решительно отвергает «советизм».
Взаимная «глухота» культур на долгие десятилетия исключает вероятность диалога и приводит к мифологизации и утопизации оппонента с последующей борьбой с выдуманным образом неприятеля.
Так «две культуры» планомерно становятся «параллельными» культурными моделями, решительно закрытыми друг другу.
Нетерпимость и прагматика культуры Советов
Революционные события изменяют расстановку культурных сил, отменив плюрализм Серебряного века в пользу марксистско-ленинской культурной монополии. За основу новой идеологии берётся нетерпимость, составляющая основу становления советской культурной политики. Она отказывает в праве на существование альтернативным культурным моделям, расценивая их как контрреволюционные и недопустимые. Хотя, справедливости ради следует сказать, нетерпимость присутствовала и в эмигрантской среде. Любое проявление «большевизма» порицалось не менее активно.
Прагматичное отношение к культуре становится ещё одним атрибутом Советов. Всякий её продукт ставится на службу политике, а полезность любого произведения определяется степенью влияния на массы. Так, книги становятся исходным инструментом воздействия, картины начинают отвечать за воздействие «монументальное», а кино и вовсе оказывается «важнейшим из искусств», способным сеять новые идеи в среде неграмотных крестьян. Само собой, «ответный» прагматизм начинает проявлять и русскоговорящее зарубежье.
О природе раскола русской культуры после 1917 года
У большевиков формируется собственное объяснение данного социокультурного раскола. Ещё до революционных перипетий Ленин обращается к феномену извечной раздвоенности классической отечественной культуры и приходит к следующему:
- во всякой национальной культуре таится противоречие двух «классовых» культур (трудящихся и эксплуататоров);
- раскол отечественной культуры есть итог классового противостояния.
Выводы эти излишне схематизировали данное явление и привели к ложному его пониманию. На деле раздвоенность:
- явилась итогом многоаспектного противостояния демократической и официальной культуры;
- была присуща только лишь России и тем национальным культурам, что были включены в нее
Непримирённость «двух русских культур» – советской и эмигрантской – легла в основу определяющих культурных процессов и в самой России после революции 1917 года, и по всему миру.
О влиянии Октября на сферы культуры:
