Опыт философского постижения культуры XVIII века в новом XIX столетии был переосмыслен и привёл к изменениям общественной мысли, выразившихся, прежде всего, в активизации движения славянофилов.
П.Я. Чаадаев — от западничества к славянофильству
П.Я. Чаадаев – философ, внук учёного М.М. Щербатова, сформировавший в числе первых в XIX веке основные положения идеологии славянофильства. В своем раннем творчестве он:
- рассматривал католицизм как неотъемлемый залог прогресса;
- не придавал большого значения опыту русской истории.
Однако уже в годы создания своей работы «Апология сумасшедшего» он утверждал мессианскую роль России и писал о «русском пути» развития. Исследователь полагал, что именно Россия призвана дать ответы на занимающие человечество вопросы и развить идеи, сформированные в старых обществах. По большому счёту, именно благодаря ему:
- в России активизируется славянофильское течение;
- отечественная философия культуры обогащается концепциями «культурного руссицизма» и «русского самобытничества».
«Старшие славянофилы» — сущность понятия и концепции
Основная идея славянофильской философии сводилась к постулатам:
- о различии способов развития России и Запада, их непохожести друг на друга;
- об уникальности и самодостаточности русского духовно-исторического опыта.
Сам термин «славянофильство» был в то время достаточно условным и характеризовал приверженцев данных идей лишь в отношении их общественно-политических предпочтений.
Новая философия являлась тогда, в первую очередь, «любомудрием» («православно-русским», «славяно-христианским») и объединяла отдельных представителей в их приверженности русским народным идеалам и постулатам православной церкви.
Основными апологетами так называемых «старших славянофилов» стали И.В. Киреевский и А.С. Хомяков.
И.В. Киреевский — противостояние России и Запада
И.В. Киреевский, также совершив переход от западничества к славянофильству, в своих трудах развивал концепцию противостояния между Россией и Западом. Разграничивая духовность и культуру, он объяснял это различие спецификой просветительских процессов на Западе и в России. Это объяснялось тем, что Россия имела более близкое общение с церковью, сохраняла истинную веру в монастырских обителях, получив её от Византии, в то время как западная культура изменила духовности в пользу рационализма, который формировался из трёх элементов:
- католической веры;
- древнеримской учёности;
- государственной идеологии.
Учение римской церкви находилось под влиянием аристотелевской философии, которая разрушала целостность самосознания и основывала людские убеждения не на эстетике и нравственности, а лишь на отвлеченности рассуждений. Это обусловило неполноценное западное просвещение и культуру, основанную на конфронтации, вместе с тем, отечественная духовная традиция изначально питалась опытом всей христианской церкви. В связи с этим, Киреевский выделяет следующие ключевые отличия России и Запада:
- в России преобладает цельность духа, на Западе – отвлечённость рассудка;
- в России – совокупность сил разума, на Западе – их разделённость;
- в России путь к истине пролегает через цельность сердца, на Западе – через последовательность логических рассуждений;
- в России – поиск внутреннего и непреходящего, на Западе – внешнего, сиюминутного;
- в России чистая и «целокупная» церковь, на Западе смешение духовной и светской власти;
- в России носителями высшего знания являются монастыри, на Западе – университеты, основанные на схоластичности;
- в России духовная совокупность народа, на Западе сословная вражда;
- в России законность обусловлена бытом, на Западе вытекает лишь из формально-логических рассуждений;
- в России единство убеждения, на Западе партийная борьба;
- в России ориентация на незыблемые ценности, на Западе – на требования моды;
- в России цельность ума и спокойное самосознание, на Западе мечтательность и неспокойность духа.
На этом основании учёный делает вывод о всепроникающей раздвоенности Запада, коснувшейся мыслей, наук, общества, государства и сословий, и о единстве этих понятий в России, которая должна повлиять на Запад своим примером.
А.С. Хомяков и концепция соборности
Дальнейшее своё развитие философия славянофильства получила в работах А.С. Хомякова, который отождествлял духовность с понятием соборности, а не с православием, как это прежде делал И.В. Киреевский. Вера, по мнению Хомякова, должна была содержаться и преумножаться не только церковью, но и мирянами, то есть суть соборности сводилась к единству божественного и человеческого. Мыслитель указывал на собственную для каждого народа духовную силу, обуславливающую его специфику, и исповедовал многомерность развития человеческого духа. Выступая с критикой Г. Гегеля, Хомяков утверждал, что порожденные исключительно разумом понятия обречены на рациональность и одномерность, поскольку в них не остаётся места творчеству духа.
Формой реализации духовности, по мнению Хомякова, является сельская община, которая в единении духовного и человеческого представляет соборность, а также служит прообразом общины материальной.
Именно народный дух представляется учёному формой реализации вечных ценностей, в то время как отдельный индивид способен породить лишь сиюминутное.
Таким образом, лишь народ может творить опыт, лишённый эгоистичности. Именно этим утверждением Хомяков вплотную подошёл к следующим выводам:
- появляется философское основание для объединения духовности и культуры;
- противоречия России и Запада не снимаются, а приобретают глобальный характер;
- культурология выводится в область метафизики и историософии.
Н.Я. Данилевский и концепции культурно-исторических типов
Дальнейшим развитием мыслей А.С. Хомякова послужила идея Н.Я. Данилевского о культурно-исторических типах. Его работы служат концептуальным переходом к идеологии позднего русофильства. Данилевский:
- отрицал наличие задачи, общей для всего человечества, ещё больше расходясь во взглядах с Гегелем;
- настаивал на различиях цивилизаций.
Тем не менее, он не утверждал наличия отдельных культурно-исторических типов, созданных каждым народом, а выделял лишь 10 основных:
-
египетский;
-
китайский;
-
халдейский («древнесемитический»);
-
индийский;
-
иранский;
-
еврейский;
-
греческий;
-
римский;
-
«ново-семитический» (аравийский);
-
германо-романский (европейский).
Остальные культуры либо выступали разрушителями «постаревших» цивилизаций, либо служили материалом для создания новых типов. Для Данилевского основными аспектами культурной активности, становившимися основой создания историко-культурного типа, были:
- наука;
- право;
- религия;
- «художество».
Это обуславливало так называемую «четырёхосновную» концепцию их создания. Помимо этого, исследователь выводил следующие закономерности и законы создания новых культурных типов:
- наличие духовных задатков и политической свободы народа;
- цивилизационные начала не могут передаваться за рамки одного историко-культурного типа;
- отдельные этнографические компоненты типа обуславливают его многообразие, но только при условии федеративного варианта отношений в рамках этого типа;
- период расцвета всегда короче периода становления и развития и со временем обязательно сменяется упадком.
Данилевский предрекал в своей работе возвышение славянства, которое придёт на смену Западу, исчерпавшему свой культурно-исторический потенциал. Этот расцвет должен был осуществиться непременно в рамках «четырёхосновности», а во главе этого процесса должна была стать Россия.
Учёный выделяет два компонента развития отечественной культуры:
- народность,
- государственность,
однако указывает на разобщённость двух этих начал в России. Сперва разобщённость была вызвана иностранным характером государства, возникшего при помощи варяжского элемента, затем возникла удельная система, усилившая эту тенденцию. Монголо-татарское иго, по версии Данилевского, приостановило этот процесс в силу «лёгкости» новой власти, однако после распада Золотой Орды он ещё больше усилился, поскольку совпал с феодальным закрепощением крестьянства, и народ оказался изолированным от власти. Данилевский полагал, что отмена крепостного права ликвидировала культурный барьер, разъединявший народ и государство, и предоставила необходимые условия для развития славянства по цивилизационному пути.
В результате Н.Я. Данилевский приходит к таким выводам:
- для России опасно сближение с Западом, поскольку последний уже вплотную приблизился к стадии упадка;
- историко-культурный тип, который будет создан славянством, окажется избавленным от признака односторонности, который присущ другим типам, и в его рамках произойдёт объединение государственности и народности.
К.Н. Леонтьев и концепция триадического развития
Работа Данилевского была переосмыслена К.Н. Леонтьевым в рамках его концепции триадического развития, суть которой проявлялась в наличии трёх этапов цивилизационного становления:
- «первоначальная простота» (начало процесса);
- «цветущая сложность» (пик протекания процесса);
- «вторичное смесительное упрощение» (нивелировка и упрощение характерных черт, эгалитаризация).
Леонтьев расходился с Данилевским во взглядах на элементы сотворения культурного типа. В отличие от своего предшественника, он:
- не отождествлял тип с определённой национальностью;
- полагал, что культурно-исторический опыт полностью или частично может быть передан за рамки отдельного типа;
- подвергал сомнению мысль о «четырёхосновности» развития.
Окончание культурного развития Леонтьев усматривал в создании человечеством единого историко-культурного типа.
Поскольку концепция Леонтьева была эсхатологичной по своей сути, создание единого типа должно было повлечь за собой глобальное равенство, которое привело бы к «концу света», возвещённому христианами.
Выводы же из своих размышлений Леонтьев делал следующие:
- государство, а не народ играет решающую роль в формировании культурного типа;
- Россия способна создать такой тип, однако ему суждено быть «русско-азиатским», а не славянским, поскольку империя полиэтнична;
- культура и государство должны развиваться в тесном взаимодействии: государство стимулирует её развитие, культура же является воплощением его идеи. Именно это положение в рамках философского осмысления преобразует культуру в идеологию.
Культурно-философские достижения XIX столетия в известной степени повлияли на дальнейшее становление общественной мысли и отразились на развитии евразийской культурной философии (С.Н. Трубецкой, Л.Н. Гумилёв), а также на формировании взглядов культурологов Западной Европы (А. Тойнби).