М.С.Щепкиным была создана первая русская школа актерской игры. Как пишет он сам в своей книге, в то время в столичном театре принято было играть с пафосом, претенциозно, подчеркивать интонацией и жестами особо значимые слова: любовь, месть, ненависть, кровь, убийца… Уходить за кулисы обязательно надо было с высоко поднятой рукой. Движений по сцене практически не было, передвигались персонажи, тщательно чеканя свой шаг. Декламация роли не предусматривала эмоций, все реплики проговаривались в одном возвышенном духе. В провинции же напротив, все актерское «искусство» зачастую сводилось к скоморошеству (в комедия) и обычному эпигонству (в трагедиях).
Щепкину пришлось вырабатывать новую актерскую технику. Обладая «неблагородными» чертами внешности – небольшим ростом, лысеватостью, полнотой тела – он строил свою роль на неожиданных и смелых контрастах в поведении героя. Он формировал своего персонажа из деталей, скрупулезно подобранных друг к другу, вносил в каждого что-то «от себя», из своего личного опыта. В основе его системы лежала жизненность. Он брал определенные черты своих героев из собственных наблюдений,
Словом, артист старался всесторонне воссоздать на сцене реальную жизнь. Он пропагандировал мысль о том,
что актер должен не копировать жизнь, а сам «влезать» в шкуру персонажа (проникать «в душу роли») и проживать на сцене его судьбу.
Новая система Щепкина поначалу не встречала понимания ни со стороны зрителей, ни со стороны труппы. Однако постепенно актеру удалось увлечь их за собой и полностью изменить взгляды на театр и театральное искусство.
Таким образом, в 1830-40-е годы Щепкин стал, по сути, реформатором театра – основоположником метода критического реализма в русском театре.
Тяжелое крепостное детство, видение социальной несправедливости предопределили демократическую направленность его творчества. В драматических произведениях он играл роли простых людей, вызывая у зрителей сочувствие простым, а не возвышенным человеческим переживаниям.
Михаил Семенович учил играть просто, естественно, говорить так, как говорят в жизни. Построение своей системы актер как раз начал с голоса. Он произносил реплики персонажей естественно, по выражению Белинского, «натурально». Щепкин не принимал мгновенного вдохновения (как Мочалов), считал, что актер должен добиваться естественности на сцене неустанным трудом и все свободное время посвящать репетициям. Он прививал своим ученикам (а их было множество – ближайшие: Самарин, Шумский, Шуберт, Федотова) добросовестное отношение к работе над образом. Это учило актеров серьезно подходить к своей профессии. Актерство, по его мысли, не «баловство», а серьезное ремесло, способное повлиять на зрителей и оказать благотворное влияние на их душу. Таким образом, поставив высокую планку требований к социальной роли актера, Щепкину удалось поднять уровень самосознания артистов, научить труппу воспринимать себя не как обычных «лицедеев», а как активных воспитателей общества. Это, несомненно, сказалось на общем качестве игры.
Но нельзя сказать, что актер изобрел свою систему «с нуля». Он пользовался лучшими приемами Мочалова, открытыми им в мелодраме, Живокини, мастера водевильного жанра, династии Каратыгиных. Он постоянно находился в поиске, никогда не упускал шанса научиться чему-нибудь новому. В итоге он пришел к выводу, что успех роли лежит «внутри актера». Важно было уделять внимание «внутренней техники», т.е. настрою артиста, его ощущениям, его эмоциям. Этим принципом впоследствии воспользовался Станиславский при создании своей системы «реалистического театра». Актер должен был не изображать персонажа, а быть им на сцене; не копировать жизнь, а воплощать ее на театральных подмостках. Нужно было войти в образ, проникнуться идеей пьесы, показать героя в развитии. А это предопределяло большую культуру артиста, его умение правильно подойти к замыслу пьесы, ухватить основную мысль автора.
Претенциозности и напыщенности на сцене Щепкин противопоставил естественность. Он был крайне «нетеатрален», играл без аффекта и нарочитой драматизации. Как отзывался о нем Герцен, он «вывел на русскую сцену правду». Он не копировал отдельные фразы и движения представителей сословья, он словно сам становится на время представления крестьянином, цыганом, купцом, матросом.
Помимо этого, актер стремился представить персонажа как «сына своей эпохи», т.е. представителя времени и сословия. Также для него было крайне важно не «выпячивать» свою роль, а играть сообразно с игрой труппы, чтобы постановка смотрелась гармонично. Т.е. актеры не должны были переходить границы «общей идеи».
После реформы актерской игры Щепкина невозможно было играть по-старому. Его преданное отношение к театру, неукротимая энергия внутренних переживаний на сцене при внешней строгости надолго определили общий стиль труппы Малого театра. Поиск органики, т.е. гармонического соединения «внутреннего» (мироощущения персонажа) и «внешнего» (воплощения персонажа на сцене актером) завершился в творчестве великого артиста.
Система актерской школы великого русского артиста оказала на Малый театр 19 века огромное влияние. Неспроста за ним упрочилось название «Дома Щепкина». Впоследствии его актерские искания и его эстетическая программа воспитания актера стали частью в работе К.С. Станиславского над основами его знаменитой реалистической системы.